Илья Кормильцев - поэт, издатель, но самое знаменитое в нем - тексты для рок-группы «Наутилус Помпилиус» . Эта рок-группа наряду с другими свердловскими группами («Урфин Джюс», «Настя», «Чайф», «Агата Кристи» создали феномен свердловского рока, ставшего славой, достопримечательностью «третьей столицы».

Кормильцева спрашивают:
Почему вдруг в Свердловске, а не Тюмени или в Омске вдруг появился провинциальный советский рок?

« Все очень просто, - отвечает Кормильцев, - потому что Свердловск тогда искусственно поднимался до статуса региональной столицы. Поэтому в нем была необычайно большая для областного города концентрация студентов, концентрация интеллигенции. А второй фактор такой. За все годы советской власти в Екатеринбурге накопилось очень много разнообразных ссыльных, которые оседали там. Это был самый близкий к европейской части из разрешенных городов. Туда высылали тех, кто поменьше «нагрешил» – всяких архитекторов-контруктивистов, которые пол-Свердловска построили, и т.д.»

Но откуда взялась уникальность свердловской рок-музыки, на чем держалась?

«На провинциальной одержимости и, в общем-то, невежестве».

А сейчас?

«Сейчас нет. Эта традиция прервалась в начале 90-х, и то, что сейчас делается в Свердловске, это откровенный «закос» под то, что было раньше. Там нет ни живой среды, ни музыкальной жизни уже давно. С начала 90-х там все умерло, загасло»

У ленинградского Цоя было «ожидание перемен», попадающее на пафос либеральных реформ, в «алюминиевых огурцах на брезентовом поле» угадывался обериутский юмор абсурда.. В песнях «Нау» был декаданс, оставалась неясность, которая импонировала интеллектуальному слушателю. «Ален Делон не пьет одеколон». Вроде как бы забавная сценка. Персонаж советского провинциального космоса восхищается Аленом Делоном, но это в кино, а в реальности аналог киногероя - другой, он и одеколон пьет и по-французски не говорит. «Нау» не только сменил идеологию, он вывернул, чуть вовсе не сломал выразительный язык. «Прощай, Америка!» - а по смыслу-то, скорее, наоборот. «Я хочу быть с тобой!», по смыслу – любовь, но без пряничных гимнов любви, «хочу», но впереди никакого «хеппи энда».

формат «андерграунда»

Ныне Кормильцев тоже в андерграунде, но иного плана. Это уже не подвальное, полузапрещенное творчество молодежи, он возглавляет известное радикальное издательство «Ультра.Культура». Западный термин «андерграунд» у нас ассоциируется с нелегальной типографией, расположенной в подвале, на Западе «андерграунд» - лишь противоположность «мейнстриму» (общему потоку). Существует некая культура, вполне легальная, но и концепции, и тиражи её существенно отличаются от общепринятого. «Ультра. Культура» Кормильцева представляет как раз вот этот формат «андерграунда», как зарубежного, так и российского.

Расшифровать замыслы «Ультра. Культуры» можно в её же издании, энциклопедии «Альтернативная культура». Все досконально прописано: кто такие зиппи, кто такие хиппи, что хотят современные анархисты, зачем нужно ЛСД, зачем политкорректность, зачем порнография.

Будем считать западная альтернатива – аналог того стиля, который создавал свердловский рок-поэт в застоявшемся СССР . Провинциальная самобытность, революционная атака на совок сменилась на киберпанк (немножко хай-тека, немножко маргинальной агрессивности). Теперь бывшему рокеру к лицу прослыть марксистом.

— Как вы относитесь к творчеству Владимира Ильича Ленина?
— На мой взгляд, оно и сегодня не утратило актуальность, более того, популярно как никогда. В этом мы все убедимся в 2017 году. (Смеется.)
— Как вы считаете, будет ли в России революция?
— Боюсь, сейчас уже поздно устраивать революции. А через три года и вовсе в этой стране можно будет делить разве что гнилую картошку
— Сильно ли отличается, на ваш взгляд, нынешнее поколение тинейджеров от своих сверстников 70-х. 80-х годов?
— Оно еще более обдуренное, чем поколение 80-х. Идеологически. А на самом деле все то же самое.
— Какая же идеология на этот раз зомбировала юные сознания?
— Назовем ее идеологией капитализма, условно говоря (при всей непонятности и расплывчатости этого понятия). И сформировалась она не в «перестройку» и не потом, а гораздо раньше. Это идеология комсомольцев, которые сейчас правят страной. Никакой революции не было! Те, кто противостоял нам, когда мы начинали заниматься рок-н-роллом в 80-е годы, - они сейчас и правят страной… И если наши рок-монстры в первый экономический кризис (1990-91 годов) как-то выжили, потому что были популярны и известны, то все молодые группы, которые шли за ними, в общем-то, накрылись большим медным тазом. Они еще не успели расцвести при «перестройке», а потом стало не до этого – все кинулись красной ртутью торговать.

Да и самого Илью тоже угораздило заняться, как говорится, «своим маленьким бизнесом». Радикальноая социология – дело интеллектуально-малотиражное, скорее общественное, но некоторый гешефт всё же получается, рассуждает Евгений Белжеларский:

«Но, как говорится, мамона художника съела. Теперь он торгует дурно написанными книжками. И, наверное, успешно. Ведь аудитория, претендующая на богемность, не чувствует, что в дебрях перверсий скрывается старый добрый китч».

Илью критикуют. Публика молодежная за скучные книжки, изысканная - за примитивные, левые – за то, что не издает Мао Цзе-дуна. Но мало того, против издательства, возглавляемого Ильей, ещё и возбуждено уголовное дело по запросу депутата Чуева (фракция «Родина»). Шьют дело по статье за нелегальное распространение порнографии. Под порнографией имеются в виду романы Мелвина Берджесса «Сучка по имени Леди» и «Трах», «Запретный дневник» Юрия Баркова, «Трахни меня»Виржини Депант, «Трави трассу. Сатана! Сатана! Сатана!» Тони Уайта и культурологической антологии «Культура времен Апокалипсиса» под ред. Адама Парфрея.
По нынешним временам порнография в литературе - не редкость, чуть ли даже не норма. Но выявить её правовым образом, так чтобы представить её как правонарушение, сложно. Во всяком случае, в двух довольно шумных процессах против писателей Баяна Ширянова и Владимира Сорокина этого сделать не удалось. Пикантный характер возбужденному делу придает также то, что автор двух из книг-фигурантов, популярный английский писатель Мелвин Берджесс побывал в Москве в рамках детского книжного фестиваля, проходившего под патронажем Людмилы Путиной, а русские издания его книг представляла лично супруга британского премьера госпожа Чери Блэр. Так что Александр Чуев ведет борьбу осторожно и сосредоточенно, от дуэли с Кормильцевым в передаче Соловьева отказывается, не хочет оппонента рекламировать. Сторонники свободного порно, следящие за процессом вокруг «Ультра.Культуры», напротив, подозревают в неоригинальном распиаривании Чуева и православную «Народную защиту», которая «настучала Хмырю на Хмыренка»: мол литература – дело тонкое, экспертиза, ясное дело, ничего не найдет… Тем более, что у «Ультра.Культуры» подобные экспертизы - под рукой, в ею же изданной энциклопедии:
«П.. — понятие не эстетическое, а юридическое, и определяется как откровенное изображение полового акта, но не оправданного художественным замыслом. Напротив, сколь угодно откровенные сцены не являются порнографическими, если они встроены в структуру авторского замысла». И так далее.
Кормильцев сам удивляется происходящему, ведь, например, «Культура Времен Апокалипсиса» рассчитана как раз на радикалов из аудитории «Народной защиты» - книга о загнивающем империалистическом Западе.
никто из ниоткуда
С бизнесом всегда сложности, сам по себе Кормильцев - поэт. Ни так давно вышла книга его собственных произведений «Никто из ниоткуда».
Я знаю эту женщину:
одни её зовут – свобода
другим она просто – судьба
и если для первых она – раба
вторым она – святая судья
и первые пытаются взять её в плен
и заставить стирать им носки
но вторые знают, что тлен – это тлен
и живут без особой тоски

Во вступлении к книге критик Дмитрий Быков говорит, что Кормильцев – поэт, «один из главных на рубеже ХХ и ХХ! Веков». Впрочем, поэт в целом плохой. «Но он поэт гениальный, потому что точный. Гениальных хороших поэтов не бывает. Хороший – значит понятный, предсказуемый, устраивающий большинство».

Но возвращаясь к исходной точке кормильцевской славы, к эпохе «Нау», то заметим, что популярность «Нау» замешана на своеобразном патриотизме, и Кормильцев вовсе не «из ниоткуда», это просто псевдоним, метафора. Он - из Свердловска, и сам он прямым текстом расшифровывает тайну своей музы и свердловского рока в целом в своей недавнем откровении («Кому нужна третья столица?» - Большой город. 12.04.06):

«Невостребованное и не сумевшее господствовать всегда превращается в фантасмагорию. Все в нашей ссыльной столице придуманное и фантасмогричное, начиная с Уральских гор, существующими только на карте, и кончая самыми современными в мире руинами недостроенной телевышки… Ну какой ещё в мире город в России может похвастаться, что над ним сбили американский самолет? Что редактором городской газеты в нем работал президент Тайваня?».

Иронический стиль остается в революционной юности, теперь же «редкая птица долетает до середины Днепра»:

«Подлинный город, непринужденно сочетающий в себе провинциальность и амбициозность, естественность и неуместность. Город, который не устает удивлять даже тех, кто в нем родился и вырос».

Андрей Козлов
.